Я родилась в знаменитом роддоме имени Клары Цеткин в Шелапутинском переулке и прожила там с мамой первый месяц своей жизни. Гораздо позже я узнала, что это здание было построено в 1891 году для размещения богадельни для «бедных престарелых или лишившихся по болезни возможности к труду лиц обоего пола, всех сословий» на средства Д.А. Морозова. После роддома меня принесли на Воронцовскую улицу, в дом 39, который находился прямо напротив Первого часового завода. Папа рассказывал, что раньше у часового завода на углу была башенка с часами на четыре стороны. И поэтому, у тех, чьи окна выходили на эту башенку, своих часов не было: все выглядывали в окошко и видели точное московское время.

Помню, как мы с папой в этой квартире играли в тараканьи бои. У него была своя команда тараканов, у меня — своя. Каждую мы направляли по стенке в разные стороны. Никто их не боялся, потому что избавиться от них было практически невозможно. В этой квартире не было ванной, только на кухне холодная вода из крана, поэтому папа с бабушкой каждую неделю ходили в бани. Рядом были Воронцовские бани, построенные в 1938 году. Но они больше любили Тетеринские в одноименном переулке. Среда там была санитарным днем, и поэтому все местные четверг называли «чистый четверг». Меня мама мыла у бабушки с дедушкой в доме 3 на Нижегородской улице. Они тоже жили в коммунальной квартире, но у них была ванная.

Не могу не рассказать про свою школу на Факельном переулке — само здание очень интересное, один из типовых проектов середины 1930-х годов. Спроектировано оно было так: вход справа предназначался для старшеклассников, вход слева — для учащихся младших классов. Когда я пошла в эту школу уже ничего этого не было, вход был только с одной стороны. Позже я разузнала про нее еще одну особенность. Оказывается, школа стояла на земле, где когда-то был один из первых увеселительных садов Москвы «Воксал Медокса». Его открыл таланливый английский механик Майкл Медокс, которого императрица Екатерина II пригласила ко двору, обучать наукам будущего цесаревича Павла. Благодаря этому увеселительному саду, Медокс заработал достаточно денег, чтобы построить Петровский театр. Он стоял на месте нынешнего Большого театра. Упоминая школу, я с тех пор всегда говорю, что это предтеча Большого театра. И само слово «воксал» Медокс привез нам из Англии – там до сих пор в пригороде Лондона сохранился парк Воксхолл-Гарденз, бывший увеселительный сад. А потом воксалом назвали специальный павильон Царскосельской железной дороги, которая была предназначена для императора и его семьи. В царском павильоне можно было отдохнуть, поесть, а потом отправиться в красивый путь. Постепенно название трансформировалось в привычный нам сегодня «вокзал».

До пяти лет. С 1974 года и до сих пор я живу в доме №25 на Таганской улице. Мой дом и две другие шестнадцатиэтажки были серого цвета, и их в округе называли серыми башнями. Среди низкоэтажной таганской застройки они действительно были тогда самыми высокими. В 2000-е годы их облицевали плитками бежевого цвета и утеплили.

Наша квартира расположена так, что одни окна смотрят на Новоспасский монастырь, другие — на храм Мартина Исповедника. Мне было пять лет, когда мы переехали. Через 7 лет родилась моя сестра, и все детство и юность мы с ней жили в самой маленькой комнатке. Мне очень нравилось смотреть в окошко, подоконник был очень низким, а окно большим. Вид из окна был потрясающий: высотка на Котельнической набережной, кусочек Красной площади. Когда перед в 2000-х перед окнами построили высокую башню бизнес-центра и закрыли этот вид, я просто рыдала.

Очень хорошо помню Парк имени Прямикова, который многие у нас называли Пряниковым, хотя свое название он получил по местному советскому начальнику Николаю Николаевичу Прямикову. У нас в районе до сих пор сохранилась улица его имени. В этом парке был кружок фигурного катания, где впервые вышли на лед Ирина Роднина и я, но я конечно чуть позже.

С Воронцовской улицы до детского садика во дворах Нижегородской, мы с бабушкой часто ходили пешком. По дороге, посередине Абельмановской улицы, расположен сквер, где стоит скульптура «Рабочий с деталью» - одна из последних работ знаменитого скульптора Николая Андреева. За памятником, сколько я себя помню, была доска почета. Мне так нравилось смотреть на лица этих людей. Обожала я и кинотеатр «Победа». Это потрясающее здание, которое по замыслу Ивана Жолтовского было построено по образу и подобию виллы Пойана XVI века архитектора Андреа Палладио.

В детстве я очень любила магазин «Звездочка». Когда-то это был двухэтажный магазин, куда мы с мамой ходили за школьной формой, пионерским галстуком, кружевами для воротничка и манжет. Был еще в пятиэтажном старом доме в районе гастронома «Таганский» молочный магазин, где продавали мясные продукты и домашнюю птицу. Никогда не забуду, как мама одела меня двенадцатилетнюю в стандартную шубу из плюша, шарф, шапку и поставила в очередь. Я тогда еще любила горбиться. Позади меня подошла женщина с дочкой и сказала: «Стой за этой бабушкой». Я обернулась, а она тут же: «Ой, девочка. Извини, пожалуйста». Все мы тогда были одинаковые — бабушки, девушки.

Когда я стала взрослой, то очень любила кафе «Гробы» на Верхней Радищевской улице. Название это неофициальное. В этом здании раньше было бюро похоронных принадлежностей, а когда образовался Театр на Таганке под руководством Ю.П. Любимова, здесь сделали кафе. Попасть туда было очень сложно. Проход стоил пять рублей, на эти деньги давали бокал шампанского, орешки и какую-то закуску. Мы с подружками часто старались туда зайти, чтобы увидеть Бориса Хмельницкого, Нину Шацкую, Валерия Золотухина, Леонида Филатова. Сейчас там кафе Brasserie Lambic.

С двенадцати лет, когда на папиной книжной полке мне попалась книжка Петра Васильевича Сытина «Из истории московских улиц». И я стала всех расспрашивать - бабушку, папу, маму, дядю — собирала информацию по крупицам. Профессиональный интерес оформился к 2001 году: я стала собирать материалы, знакомиться с людьми, которые здесь жили, ходила в РГБ, смотрела планы домов. Меня огорчает, когда я вижу недостоверную информацию о Таганке. Так, однажды прочитав в интернете, что на месте парка Прямикова было кладбище, я просто ужаснулась. Никогда его там не было, там были только огороды! Я обожаю свой район — находясь здесь, ты находишься в той самой старой Москве. Здесь самая большая сохранность старинных особняков и монастырей.

Центр района — это Таганская площадь. Это солнышко, от которого расходятся лучами двенадцать различных проездов, улиц и переулков. Пойдешь в одну сторону — дойдешь до Китай-города, пойдешь в другую — увидишь Спасо-Андроников монастырь, в третью – окажешься в древних Крутицах.